Go West

"Боевые стучат колесницы..."
Так всегда начинается песня
О войне на китайской границе,
За Мандат на Престол Поднебесный.

За пятнадцать веков до чжурчженей,
Даже раньше, неистовой сапой,
На войне потерпев пораженье,
Племя Чжоу уходит на запад.

Был убит не в дворцовой казарме --
В чистом поле, в осеннюю стужу,
Генерал терракотовых армий,
Что еще не призвали на службу.

Кто-то повод нашел для тревоги,
Кто-то слюнями брызгает в злобе,
Но если небо обрушили боги --
Человек возразить неспособен.

Был он славный защитник свободы,
Был силен, как медведь косолапый,
Но сраженный стрелой в подбородок,
Он уже не вернется на Запад.

Как и все остальные герои,
В мира дни и жестокие войны,
Был высок и прекрасен собою --
Так всегда опознаешь достойных.

Он сверкнул своим глазом раскосым,
Как алмаз, ослепительно-синим,
И упал, бездыхан, под колеса
Боевой колесницы Шан-Иня.

Под кустом ядовитым ракитным,
На равнине, пустой и холодной,
Он лежит, в заключительной битве
Побежден, но остался свободным.

После смерти мечом обезглавлен,
У обрыва, на самом отшибе,
Поражение было бесславным,
Но была героической гибель.

Как героя назвать - вот дилемма,
Был он Демон грозы или молний?
-- Был войну пробуждающий Демон,
Вот таким мы его и запомним.

Пусть убит, навсегда успокоен,
Но дорогу народу укажет,
За Великой Китайскою Стеною,
Что еще не построена даже.

Лучше путь бесконечный некраткий,
Чем тирана когтистые лапы,
Потерпев поражение в схватке,
Люди Чжоу уходят на запад.

Там цветут Междуречия пашни,
Там растут цитадели Ашшура,
Там стоит Вавилонская башня
И другие продукты культуры.

Там псалмы повторяют Давида,
Там Рецин миромазан в Дамаске,
Там сошлись на развилке Мегиддо
Египтяне, Аммон и пеласги.

Оборвали и связи, и нервы,
Снова правит в Китае вольготно
Царство Шанг, приносящее в жертвы
И людей, и домашних животных.

Если Чжоу назад не вернутся,
Если вновь не нарушат границы,
Где теперь воплотится Конфуций --
Если он вообще воплотится?!

Было царство из бронзы -- не стали,
В мире том, для Европы чужого,
Царством Чжоу его называли,
А теперь назовут Кара-Чжоу.

Заодно и такое прикинем --
Прямо в руки персидских сатрапов,
Потерпев поражение Цини,
Побегут из Китая на Запад.

Go West

"Боевые стучат колесницы..."
Так всегда начинается песня
О войне на китайской границе,
За Мандат на Престол Поднебесный.

За пятнадцать веков до чжурчженей,
Даже раньше, неистовой сапой,
На войне потерпев пораженье,
Племя Чжоу уходит на запад.

Был убит не в дворцовой казарме --
В чистом поле, в осеннюю стужу,
Генерал терракотовых армий,
Что еще не призвали на службу.

Кто-то повод нашел для тревоги,
Кто-то слюнями брызгает в злобе,
Но если небо обрушили боги --
Человек возразить неспособен.

Был он славный защитник свободы,
Был силен, как медведь косолапый,
Но сраженный стрелой в подбородок,
Он уже не вернется на Запад.

Как и все остальные герои,
В мира дни и жестокие войны,
Был высок и прекрасен собою --
Так всегда опознаешь достойных.

Он сверкнул своим глазом раскосым,
Как алмаз, ослепительно-синим,
И упал, бездыхан, под колеса
Боевой колесницы Шан-Иня.

Под кустом ядовитым ракитным,
На равнине, пустой и холодной,
Он лежит, в заключительной битве
Побежден, но остался свободным.

После смерти мечом обезглавлен,
У обрыва, на самом отшибе,
Поражение было бесславным,
Но была героической гибель.

Как героя назвать - вот дилемма,
Был он Демон грозы или молний?
-- Был войну пробуждающий Демон,
Вот таким мы его и запомним.

Пусть убит, навсегда успокоен,
Но дорогу народу укажет,
За Великой Китайскою Стеною,
Что еще не построена даже.

Лучше путь бесконечный некраткий,
Чем тирана когтистые лапы,
Потерпев поражение в схватке,
Люди Чжоу уходят на запад.

Там цветут Междуречия пашни,
Там растут цитадели Ашшура,
Там стоит Вавилонская башня
И другие продукты культуры.

Там псалмы повторяют Давида,
Там Рецин миромазан в Дамаске,
Там сошлись на развилке Мегиддо
Египтяне, Аммон и пеласги.

Оборвали и связи, и нервы,
Снова правит в Китае вольготно
Царство Шанг, приносящее в жертвы
И людей, и домашних животных.

Если Чжоу назад не вернутся,
Если вновь не нарушат границы,
Где теперь воплотится Конфуций --
Если он вообще воплотится?!

Было царство из бронзы -- не стали,
В мире том, для Европы чужого,
Царством Чжоу его называли,
А теперь назовут Кара-Чжоу.

Заодно и такое прикинем --
Прямо в руки персидских сатрапов,
Потерпев поражение Цини,
Побегут из Китая на Запад.

Кавайная война-3-4

Волны трупы на берег выносят,
Перед смертью страдали, наверно,
Вот несчастный и бедный матросик --
Он сгорел на борту "Тодештерна".

Здесь другой, на него посмотрите,
Черепушка навылет пробита,
Видишь форму? Пилот-истребитель,
Он сгорел на борту "мессершмитта".

Волны моря как ветер пустыни
Покрывают неведимой пленкой,
Там лежит капитан кригсмарине,
Не сумевший спастись от кесонки.

Не в деревне родной похоронен,
Но лежит на чужом волнорезе
Рядом с ним диверсант-макаронник,
Водолаз из отряда Боргезе.

Пятый труп, успокоенный в мире,
Украшают кровавые пятна,
Этот сделал себе харакири,
А зачем - никому не понятно.

Солнца луч ослепляюще-жаркий
Узких глаз облочку сжигает,
Рядом громко ревет санитарка,
И в рассказ добавляет кавая.

Был погибший боец самураем,
И на цели смотрел узким глазом,
Из питомцев Сабуро Сакаи,
Он служил на борту "камикадзе".

Самолет, превращенный в ракету,
Джи-Пи-Эс -- в голове у пилота,
Мчался к цели, бензином согретый,
И еще охлажденный азотом.

Но ему повстречался жестокий
Перебежчик -- Империю предал! --
Темный лорд Анакин Скайуокер,
Отобравший у рейха победу.

Он служил у преступных повстанцев,
И теперь, под стеной акведука
На песке догорающий "панцер"
Никогда не дойдет до Тобрука.

Темный лорд не любил самураев,
Он язык заменил микрофоном,
Потому что являлся джедаем,
И, конечно, джедае-масоном.

Город Эдо не будет разрушен --
Ведь "Ямато" сразил "Цеппелина",
Заманил всю эскадру в ловушку
И спалил у песков Татуина.

Кораблей обгоревшие свечи
Погрузились в пространство морское,
Опустился космический вечер,
Грохот битвы сменив тишиною.

Тишину, словно в призрачном склепе,
Нарушает изменчивый ветер,
Растворяет сражения пепел
Океан бесконечных столетий.


4.


Дальний Восток нетерпимый
Лично явился на Запад,
Бьются на улицах Рима
Гунны, вандалы и джапы!

Меткий стрелок гидроплана
Просто какой-то волшебник!
ТРАХ! - мавзолей Адриана
В небо отправился щебнем!

Нынче сгоревшие книги
В Риме писали напрасно,
Толстый ползет "Кенигтигер",
Сталью воняет и маслом.

Следом - японцев морпехи,
Яд испукают медузий,
Носят стальные доспехи
С неким подобием "Узи".

Древним латинам и грекам
Битвы такие не снились!
Ярко горит "панцершреком"
В кузов подбитый "уиллис"!

Факел в ленд-лизовском "Зиппо"
Стал незаметным и тощим,
Джапы на купленных джипах
Рвутся на главную площадь.

Сбили Траяна колонну
Гунны и джапы намедни,
Стонут в гробах легионы --
Их опозорил наследник.

Солнце пылает над миром
В небе, огнем опаленном;
В небе "кометы" и "зиро"
Воют сарматским драконом!

Всюду в захваченном Риме
Стены и стекла разбиты,
Где ты, могучий Септимий?
Нас опозорил Бенито!

Смелые рядом и трусы --
Трупы на каменных грудах!
Ки-43 "Хаябуса"
Бомбы бросает повсюду!

Темные, адские силы
В мощном проснулись пожаре --
Новый явился Аттила,
Снова вернулся Аларих!

Словно плевок голиафий --
В облаке дыма и газе,
"Дора" - ведет вундерваффе
Точный огонь по Бенгази!

Кавайная война-3-4

Волны трупы на берег выносят,
Перед смертью страдали, наверно,
Вот несчастный и бедный матросик --
Он сгорел на борту "Тодештерна".

Здесь другой, на него посмотрите,
Черепушка навылет пробита,
Видишь форму? Пилот-истребитель,
Он сгорел на борту "мессершмитта".

Волны моря как ветер пустыни
Покрывают неведимой пленкой,
Там лежит капитан кригсмарине,
Не сумевший спастись от кесонки.

Не в деревне родной похоронен,
Но лежит на чужом волнорезе
Рядом с ним диверсант-макаронник,
Водолаз из отряда Боргезе.

Пятый труп, успокоенный в мире,
Украшают кровавые пятна,
Этот сделал себе харакири,
А зачем - никому не понятно.

Солнца луч ослепляюще-жаркий
Узких глаз облочку сжигает,
Рядом громко ревет санитарка,
И в рассказ добавляет кавая.

Был погибший боец самураем,
И на цели смотрел узким глазом,
Из питомцев Сабуро Сакаи,
Он служил на борту "камикадзе".

Самолет, превращенный в ракету,
Джи-Пи-Эс -- в голове у пилота,
Мчался к цели, бензином согретый,
И еще охлажденный азотом.

Но ему повстречался жестокий
Перебежчик -- Империю предал! --
Темный лорд Анакин Скайуокер,
Отобравший у рейха победу.

Он служил у преступных повстанцев,
И теперь, под стеной акведука
На песке догорающий "панцер"
Никогда не дойдет до Тобрука.

Темный лорд не любил самураев,
Он язык заменил микрофоном,
Потому что являлся джедаем,
И, конечно, джедае-масоном.

Город Эдо не будет разрушен --
Ведь "Ямато" сразил "Цеппелина",
Заманил всю эскадру в ловушку
И спалил у песков Татуина.

Кораблей обгоревшие свечи
Погрузились в пространство морское,
Опустился космический вечер,
Грохот битвы сменив тишиною.

Тишину, словно в призрачном склепе,
Нарушает изменчивый ветер,
Растворяет сражения пепел
Океан бесконечных столетий.


4.


Дальний Восток нетерпимый
Лично явился на Запад,
Бьются на улицах Рима
Гунны, вандалы и джапы!

Меткий стрелок гидроплана
Просто какой-то волшебник!
ТРАХ! - мавзолей Адриана
В небо отправился щебнем!

Нынче сгоревшие книги
В Риме писали напрасно,
Толстый ползет "Кенигтигер",
Сталью воняет и маслом.

Следом - японцев морпехи,
Яд испукают медузий,
Носят стальные доспехи
С неким подобием "Узи".

Древним латинам и грекам
Битвы такие не снились!
Ярко горит "панцершреком"
В кузов подбитый "уиллис"!

Факел в ленд-лизовском "Зиппо"
Стал незаметным и тощим,
Джапы на купленных джипах
Рвутся на главную площадь.

Сбили Траяна колонну
Гунны и джапы намедни,
Стонут в гробах легионы --
Их опозорил наследник.

Солнце пылает над миром
В небе, огнем опаленном;
В небе "кометы" и "зиро"
Воют сарматским драконом!

Всюду в захваченном Риме
Стены и стекла разбиты,
Где ты, могучий Септимий?
Нас опозорил Бенито!

Смелые рядом и трусы --
Трупы на каменных грудах!
Ки-43 "Хаябуса"
Бомбы бросает повсюду!

Темные, адские силы
В мощном проснулись пожаре --
Новый явился Аттила,
Снова вернулся Аларих!

Словно плевок голиафий --
В облаке дыма и газе,
"Дора" - ведет вундерваффе
Точный огонь по Бенгази!

Вариант Брысь

1.

Листья с клена медленно упали -
Осень приближается опять,
Думал целый день товарищ Сталин,
Как бы до Америки достать?

Если не хватает пакетботов
И других надводных кораблей,
Может быть, Сто Тысяч Самолетов
Бросить через полюс на Бродвей?

Может, на пороге президента
Натянуть капроновую нить?
Или дирижабль из цемента
Беспощадно в космос запустить?!

Планы на манжетах и бумажках
Маршалы рисуют день и ночь,
Бедные ученые в шарашках
Думают, как Сталину помочь --

Им задачку сложную задали --
Целый день грохочет полигон!
Видит влажный сон товарищ Сталин,
Будто в красных флагах Вашингтон.
( Read more... )

Сколько Джугашвили не старался,
Только наступил в стране застой -
Брежнев аннексировать пытался
Треугольник в Бирме золотой!!!
( Read more... )

Войдут в кремлевские палаты,
Где шла борьба за мирный труд,
Солдаты стран альянса НАТО
И призовут на правый суд!
( Read more... )

Мир ненадежен и тонок --
Рухнет в грядущем пассаже:
-- Сталин - козел и подонок! --
Черчилль решительно скажет.
( Read more... )

Неторопливо и неспешно,
Вооружен и очень крут,
Ползет в броне железной "Першинг",
А значит, СТАЛИНУ - КАПУТ!
( Read more... )

Но вскоре на развалины Нью-Йорка
Сквозь дым, огонь и пулеметный свист,
Советская войдет "тридцатьчетверка",
Ее водитель будет коммунист!
( Read more... )

Запомнят его на годы -
В скрижали впечатан след,
Наш Шерман - солдат Свободы,
Защитник от сотен бед!
( Read more... )

Вариант Брысь

1.

Листья с клена медленно упали -
Осень приближается опять,
Думал целый день товарищ Сталин,
Как бы до Америки достать?

Если не хватает пакетботов
И других надводных кораблей,
Может быть, Сто Тысяч Самолетов
Бросить через полюс на Бродвей?

Может, на пороге президента
Натянуть капроновую нить?
Или дирижабль из цемента
Беспощадно в космос запустить?!

Планы на манжетах и бумажках
Маршалы рисуют день и ночь,
Бедные ученые в шарашках
Думают, как Сталину помочь --

Им задачку сложную задали --
Целый день грохочет полигон!
Видит влажный сон товарищ Сталин,
Будто в красных флагах Вашингтон.
( Read more... )

Сколько Джугашвили не старался,
Только наступил в стране застой -
Брежнев аннексировать пытался
Треугольник в Бирме золотой!!!
( Read more... )

Войдут в кремлевские палаты,
Где шла борьба за мирный труд,
Солдаты стран альянса НАТО
И призовут на правый суд!
( Read more... )

Мир ненадежен и тонок --
Рухнет в грядущем пассаже:
-- Сталин - козел и подонок! --
Черчилль решительно скажет.
( Read more... )

Неторопливо и неспешно,
Вооружен и очень крут,
Ползет в броне железной "Першинг",
А значит, СТАЛИНУ - КАПУТ!
( Read more... )

Но вскоре на развалины Нью-Йорка
Сквозь дым, огонь и пулеметный свист,
Советская войдет "тридцатьчетверка",
Ее водитель будет коммунист!
( Read more... )

Запомнят его на годы -
В скрижали впечатан след,
Наш Шерман - солдат Свободы,
Защитник от сотен бед!
( Read more... )

The Silent Stars Go By

Политические бури, прогремевшие над планетой на рубеже ХХ века, оставили свой неизгладимый след. В числе прочих их дуновение ощутил на себе безвременно пришедший полковник Тедди Эдди Лоуренс. "Он был как лев во главе стада баранов!" - писал о нем один из восторженных современников.( Read more... )

Напичкан сурами Корана,
В душе немного англофил,
Джихад неверным марсианам
Король Абдалла объявил.

Беднягу строго не судите,
Пусть в жизни плохо знает толк,
Но он - Аравии властитель,
И в том его священный долг!

По трапу пламенной ракеты,
Глаза подобны уголькам,
На Марс спустились моджахеды -
Борцы за веру и ислам.

Уже не в западные страны,
И не в Дамаск, и не в Бейрут,
Они, сжимая ятаганы,
На Марс Учение несут!

Они герои-вахаббиты,
У них в сердцах горит огонь!
Уже в песок стучит копытом
Их сферо-вакуумный конь!

(Подобна заднице мастиффной,
Баян, что взят в ручную кладь?!
Нет! "Конь-огонь" - святая рифма,
Ее не стыдно повторять!)

Почти закончен Магнум Опус,
Но в небесах мелькает Страх,
Его зовут латынцы "Фобос",
А рядом Деймос - "Ужоснах"!

Блестит вода в канальном гирле,
И Солнце нашего тускней,
О том писал коллега Стирлинг
В "Дворцах Багровых королей".

Питомцы бурные набегов,
Идут джеддаки не спеша,
О том писал Берроуз Эдгар,
И Картер Джон из КША.

Исполнен самой страшной власти,
Мясистым телом мозгоглав,
Идет треножник. Мегабластер
Лучами делает "пиф-паф".

И вот встречает вахаббитов,
(Их носят сферо-скакуны)
Краса-принцесса Аэлита
Из Магацитловой страны.

Одев мундир и шлем пилота,
И полный воздуха баллон,
Ковер направит звездолета
Король к принцессе на поклон.

Она печаль его излечит,
И станет ночи напролет
Вести дозволенные речи,
Покуда солнце не взойдет.

Король от радости хохочет,
Принцессы слушая рассказ,
Длиннее дней на Марсе ночи,
Ничтожна смена лунных фаз.

Готовый сдаться марсианам,
Король ее ласкает грудь,
Над ними светом первозданным
Пылает в небе Млечный Путь.

Куда спешить? Стремиться ради
Чего на подлую войну?
Никто не вспомнит о джихаде,
Узнав Вселенной глубину.

Гора Олимп - мечта поэта,
Где будут яблони цвести,
К ее вершине Магомету
До самой смерти не дойти.

Что на Земле считалось нормой -
Мы нормой сделаем и тут,
Давай займемся терраформом,
Пускай же яблони цветут!

Украсят Марс моря и чащи,
Пейзажи полные красот,
Ты веришь - всяк сюда входящий
Надежду сразу обретет.

И наслаждаясь фруктом спелым,
Поймет - и здесь чудесно жить,
Когда любовь опять сумела
Пустую ненависть сломить.




Марс покорен. Но в длинном списке
Планет, миров, небесных тел
Король Абдалла Аравийский
Венеры имя разглядел.

Подняв глаза, увидел слабый
Огонь среди других планет,
Ее Зухрой зовут арабы,
А прежде звали Ашторет.

Застывший на равнине Марса,
В каком неведом году,
Он видел луч, кроваво-красный,
Звезды, замученной в аду,

Что греки звали Афродитой,
Рожденной в Пене, мать - волна!...
Но тут выходит Аэлита,
Его царица и жена.

И проследив за взглядом томным,
Каким лучился Абдулла,
Она вздохнула потаенно
И тут же лекцию прочла:

-- Звезда любви. Рожденной в пене
Она качалась на волне,
Поэты многих поколений
О ней мечтали при луне.

Мечтали также бакалавры
Услышать песню соловьих,
Увидеть в джунглях динозавров
Венерианских, не земных.

К рыбалке приготовив лески,
Скрываясь в призрачном дожде,
Бегут ужасные венески,
Что топят пленников в воде.

Коль повезет - не станешь трупом,
И через тысячи минут
Найдешь согретый солнцем купол,
Где кофе с булочками ждут.

Там на себе поклажу тащит,
И терпит бич пришельцев-крыс,
С большим хвостом разумный ящер,
Что называется аис.

И вместе с ним - четыре в сумме -
Аборигенам на беду,
Гуляют Кромптон, Стэк и Лумис,
И Финч - в пещерах Ксанаду.

Среди болот, вдыхая газы,
Согласно паспорту - Ньютон,
Ползет-плывет десятиглазый
Быстрейший разумом дракон.

Там ядовитые долины,
И в каждой - новый изотоп
Там ищет свет Волшебник Линна,
На землю смотрит в микроскоп.

Там в древний ад открылись двери!
Стремясь привычный мир спасти,
Сражались лорды Клэйн и Джеррин
На фоне Млечного Пути.

Союзник их - волшебный атом,
Неисчерпаем и могуч,
Венерианский император
В прозрачный превратился луч.

Там каждый кратер дышит жаром,
И тело чувствует укус,
Смотри -- грядет орда Ченнара,
Дрожит в подвале подлый Тьюс!

Там души поглощая грубо
Тех, кто Венерою рожден,
В кустах бродили Эри-Куба
И незаметный параслон.

Был устремлен полет "Ковчега"
В ее небесную лазурь,
"Капелла", "Сириус" и "Вега" --
Летели все к Планете Бурь.

Разрушив тьму английских зданий,
Войдя в цилиндр-космоскаф,
Туда летели марсиане,
Надменным бриттам проиграв.

Но что с того? Оставим грезы,
В них погружен безумный Стэк,
Я смутно чувствую угрозу,
Что ты задумал, человек?

-- Тот мир, прекрасный и проклятый,
Войдет в содружество мое!
Я знаю, милая, She's got it --
Но мы отнимем у нее!

-- Тебя туда едва ли пустят
Как отпущения козла
Товарищ Сухов, Лось и Гусев!
-- Но я не Черный Абдулла!

В потоке красочных событий,
Узнавший мой железный флот,
Вслед за Венерою -- Юпитер
В мою империю войдет.

Ведь там небес коснулись горы,
И бесконечный океан,
И скелетоидов-могоров
Зовет на бой бандолиан.

Их победив такую славу
Мы обретем - такую стать,
Что я скажу -- не время, право,
Еще на лаврах почивать!

Король не смог забыться лаской
В кругу гаремных одалиск,
Уран, Республики Исламской,
Его манил зеленый диск.

И думал он: "Все очень странно,
Нам не понять Аллаха цель!
Зачем в окрестностях Урана
Летает спутник Ариэль?"

Пылая множеством вулканов,
Как в годы юные Шарон,
На фоне старого Урана
Плывет могучий Оберон.

Покрытый весь кипящим адом,
В дыму живут Огневики,
Там столько тысяч Лунных Радуг,
Что не припомнят старики.

Под спектром тем поймешь однажды,
Что побеждающий Уран,
Желает Знать Охотник Каждый,
Где под кустом Сидит Фазан.

Другой прекрасный мир Вселенной,
Зовет Титанией король,
И там живут аборигены,
Что у пришельцев клянчут соль.

Ей не страшна уранцев банда --
Символизирует закон
Другая спутница - Миранда,
И с ней согласен Оберон.

Нет, не Плутон и не Юпитер --
Сатурн равняется с тобой,
Лишь ты, Уран - Колец Властитель,
А я не Байрон, я - другой.

The Silent Stars Go By

Политические бури, прогремевшие над планетой на рубеже ХХ века, оставили свой неизгладимый след. В числе прочих их дуновение ощутил на себе безвременно пришедший полковник Тедди Эдди Лоуренс. "Он был как лев во главе стада баранов!" - писал о нем один из восторженных современников. ( Read more... )

Напичкан сурами Корана,
В душе немного англофил,
Джихад неверным марсианам
Король Абдалла объявил.

Беднягу строго не судите,
Пусть в жизни плохо знает толк,
Но он - Аравии властитель,
И в том его священный долг!

По трапу пламенной ракеты,
Глаза подобны уголькам,
На Марс спустились моджахеды -
Борцы за веру и ислам.

Уже не в западные страны,
И не в Дамаск, и не в Бейрут,
Они, сжимая ятаганы,
На Марс Учение несут!

Они герои-вахаббиты,
У них в сердцах горит огонь!
Уже в песок стучит копытом
Их сферо-вакуумный конь!

(Подобна заднице мастиффной,
Баян, что взят в ручную кладь?!
Нет! "Конь-огонь" - святая рифма,
Ее не стыдно повторять!)

Почти закончен Магнум Опус,
Но в небесах мелькает Страх,
Его зовут латынцы "Фобос",
А рядом Деймос - "Ужоснах"!

Блестит вода в канальном гирле,
И Солнце нашего тускней,
О том писал коллега Стирлинг
В "Дворцах Багровых королей".

Питомцы бурные набегов,
Идут джеддаки не спеша,
О том писал Берроуз Эдгар,
И Картер Джон из КША.

Исполнен самой страшной власти,
Мясистым телом мозгоглав,
Идет треножник. Мегабластер
Лучами делает "пиф-паф".

И вот встречает вахаббитов,
(Их носят сферо-скакуны)
Краса-принцесса Аэлита
Из Магацитловой страны.

Одев мундир и шлем пилота,
И полный воздуха баллон,
Ковер направит звездолета
Король к принцессе на поклон.

Она печаль его излечит,
И станет ночи напролет
Вести дозволенные речи,
Покуда солнце не взойдет.

Король от радости хохочет,
Принцессы слушая рассказ,
Длиннее дней на Марсе ночи,
Ничтожна смена лунных фаз.

Готовый сдаться марсианам,
Король ее ласкает грудь,
Над ними светом первозданным
Пылает в небе Млечный Путь.

Куда спешить? Стремиться ради
Чего на подлую войну?
Никто не вспомнит о джихаде,
Узнав Вселенной глубину.

Гора Олимп - мечта поэта,
Где будут яблони цвести,
К ее вершине Магомету
До самой смерти не дойти.

Что на Земле считалось нормой -
Мы нормой сделаем и тут,
Давай займемся терраформом,
Пускай же яблони цветут!

Украсят Марс моря и чащи,
Пейзажи полные красот,
Ты веришь - всяк сюда входящий
Надежду сразу обретет.

И наслаждаясь фруктом спелым,
Поймет - и здесь чудесно жить,
Когда любовь опять сумела
Пустую ненависть сломить.




Марс покорен. Но в длинном списке
Планет, миров, небесных тел
Король Абдалла Аравийский
Венеры имя разглядел.

Подняв глаза, увидел слабый
Огонь среди других планет,
Ее Зухрой зовут арабы,
А прежде звали Ашторет.

Застывший на равнине Марса,
В каком неведом году,
Он видел луч, кроваво-красный,
Звезды, замученной в аду,

Что греки звали Афродитой,
Рожденной в Пене, мать - волна!...
Но тут выходит Аэлита,
Его царица и жена.

И проследив за взглядом томным,
Каким лучился Абдулла,
Она вздохнула потаенно
И тут же лекцию прочла:

-- Звезда любви. Рожденной в пене
Она качалась на волне,
Поэты многих поколений
О ней мечтали при луне.

Мечтали также бакалавры
Услышать песню соловьих,
Увидеть в джунглях динозавров
Венерианских, не земных.

К рыбалке приготовив лески,
Скрываясь в призрачном дожде,
Бегут ужасные венески,
Что топят пленников в воде.

Коль повезет - не станешь трупом,
И через тысячи минут
Найдешь согретый солнцем купол,
Где кофе с булочками ждут.

Там на себе поклажу тащит,
И терпит бич пришельцев-крыс,
С большим хвостом разумный ящер,
Что называется аис.

И вместе с ним - четыре в сумме -
Аборигенам на беду,
Гуляют Кромптон, Стэк и Лумис,
И Финч - в пещерах Ксанаду.

Среди болот, вдыхая газы,
Согласно паспорту - Ньютон,
Ползет-плывет десятиглазый
Быстрейший разумом дракон.

Там ядовитые долины,
И в каждой - новый изотоп
Там ищет свет Волшебник Линна,
На землю смотрит в микроскоп.

Там в древний ад открылись двери!
Стремясь привычный мир спасти,
Сражались лорды Клэйн и Джеррин
На фоне Млечного Пути.

Союзник их - волшебный атом,
Неисчерпаем и могуч,
Венерианский император
В прозрачный превратился луч.

Там каждый кратер дышит жаром,
И тело чувствует укус,
Смотри -- грядет орда Ченнара,
Дрожит в подвале подлый Тьюс!

Там души поглощая грубо
Тех, кто Венерою рожден,
В кустах бродили Эри-Куба
И незаметный параслон.

Был устремлен полет "Ковчега"
В ее небесную лазурь,
"Капелла", "Сириус" и "Вега" --
Летели все к Планете Бурь.

Разрушив тьму английских зданий,
Войдя в цилиндр-космоскаф,
Туда летели марсиане,
Надменным бриттам проиграв.

Но что с того? Оставим грезы,
В них погружен безумный Стэк,
Я смутно чувствую угрозу,
Что ты задумал, человек?

-- Тот мир, прекрасный и проклятый,
Войдет в содружество мое!
Я знаю, милая, She's got it --
Но мы отнимем у нее!

-- Тебя туда едва ли пустят
Как отпущения козла
Товарищ Сухов, Лось и Гусев!
-- Но я не Черный Абдулла!

В потоке красочных событий,
Узнавший мой железный флот,
Вслед за Венерою -- Юпитер
В мою империю войдет.

Ведь там небес коснулись горы,
И бесконечный океан,
И скелетоидов-могоров
Зовет на бой бандолиан.

Их победив такую славу
Мы обретем - такую стать,
Что я скажу -- не время, право,
Еще на лаврах почивать!

Король не смог забыться лаской
В кругу гаремных одалиск,
Уран, Республики Исламской,
Его манил зеленый диск.

И думал он: "Все очень странно,
Нам не понять Аллаха цель!
Зачем в окрестностях Урана
Летает спутник Ариэль?"

Пылая множеством вулканов,
Как в годы юные Шарон,
На фоне старого Урана
Плывет могучий Оберон.

Покрытый весь кипящим адом,
В дыму живут Огневики,
Там столько тысяч Лунных Радуг,
Что не припомнят старики.

Под спектром тем поймешь однажды,
Что побеждающий Уран,
Желает Знать Охотник Каждый,
Где под кустом Сидит Фазан.

Другой прекрасный мир Вселенной,
Зовет Титанией король,
И там живут аборигены,
Что у пришельцев клянчут соль.

Ей не страшна уранцев банда --
Символизирует закон
Другая спутница - Миранда,
И с ней согласен Оберон.

Нет, не Плутон и не Юпитер --
Сатурн равняется с тобой,
Лишь ты, Уран - Колец Властитель,
А я не Байрон, я - другой.