Sep. 19th, 2013
- Ты видел пламя над водой?
- Я помню, младший брат,
Штурмовиков протяжный вой,
И цеппелинов черный рой,
И мертвых тяжкий смрад.
Я еженощно вижу сны -
Как в ноздри бил озон,
Как трупы Демонов Войны
На гребне ласковой волны
Качались в унисон.
Брат младший побледнел с лица:
- О чем ты речь ведешь?!
- Рассказ дослушай до конца -
Как черный страх сжимал сердца,
А пальцы - острый нож.
Они восстали из воды,
Пробив полярный лед,
А царь уселся на горе,
И точно вставил на заре
Свой парабеллум в рот.
Кровь навернулась на глаза,
И брызнули мозги,
Мир разорвался на клочки,
Его усталые зрачки
Не видели не зги.
Его гвардейцы собрались,
И каждый речь сказал,
И тело полетело вниз -
Туда, где не резвится бриз
На острых пиках скал.
Завидев зарево огня,
Печаль и смерть вокруг,
Они не стали ждать ни дня,
Схватили шашку да коня,
И двинулись на юг.
Чумой и герпесом больны,
Но каждый яйцекрут,
А трупы Демонов Войны,
В руинах сгинувшей страны
Валялись там и тут.
Убравшись из родной земли,
Они не сдались в плен,
А все на поле полегли,
В густой отравленной пыли
У Эндольфийских стен.
- Я помню, младший брат,
Штурмовиков протяжный вой,
И цеппелинов черный рой,
И мертвых тяжкий смрад.
Я еженощно вижу сны -
Как в ноздри бил озон,
Как трупы Демонов Войны
На гребне ласковой волны
Качались в унисон.
Брат младший побледнел с лица:
- О чем ты речь ведешь?!
- Рассказ дослушай до конца -
Как черный страх сжимал сердца,
А пальцы - острый нож.
Они восстали из воды,
Пробив полярный лед,
А царь уселся на горе,
И точно вставил на заре
Свой парабеллум в рот.
Кровь навернулась на глаза,
И брызнули мозги,
Мир разорвался на клочки,
Его усталые зрачки
Не видели не зги.
Его гвардейцы собрались,
И каждый речь сказал,
И тело полетело вниз -
Туда, где не резвится бриз
На острых пиках скал.
Завидев зарево огня,
Печаль и смерть вокруг,
Они не стали ждать ни дня,
Схватили шашку да коня,
И двинулись на юг.
Чумой и герпесом больны,
Но каждый яйцекрут,
А трупы Демонов Войны,
В руинах сгинувшей страны
Валялись там и тут.
Убравшись из родной земли,
Они не сдались в плен,
А все на поле полегли,
В густой отравленной пыли
У Эндольфийских стен.